Современная всемирная литература

К остроге  у отца с сыном по — фамилии Дурнопейко отношение не как к браконьерской добыче рыбёшки. Таких людей  не много. Не лодыри  — жиртресты и суходрищи, что с сеткой, да пауком хапают. Рыбку родственнички  берут поштучно, и не мелочшку, коей ещё расти, да расти годики. Рыбалочка в несуществующей ныне  ГДР, где  трудились, была, крайне интересной. Речной рыбы полным-полно, причём какой хочешь.  С острогой ходили на дело. Лученье — это когда при помощи огня освещают воду и, заметив востроносую щуку, спящую или только ослеплённую светом, прикнокивают острогой. По приезде в Союз часто вспоминали работнички и озеро, и рыбалку на канале, где чалили на кукан плотвиц.  Надолго запомнился чудилам колоритный  местный «Рыбнадзор»  на «лисапете» не первой свежести, который требовал какую-то « фишкарту» у кислых рож русских добытчиков, затывшие в недоумении и едва пролопотавшие:  

— Какая шо табэ фишкарта, нихтферштеен! 

Тогда  любили потешно повествовать о рыбацких байках. Дело было в 80-х годах в Германии. Кляйнштадт, г. Нойруппин, округ Потсдам, Германская Демократическая. 12-я гвардейская танковая дивизия входила в состав 3-й армии ГСВГ. ГДР и на территории страны группа Советских войск в Германии. В воинских частях, гарнизонах рядом с военнослужащими трудились вольнонаёмные, т.н. «вольняги». Так вот, два друга хомут и подпруга, — шушера и шушваль — Дурнопейко и Сопля, заядлые рыбаки, нет не браконьеры. Любители  по ночам побить «рыбёшку» в каналах острожищей. Щука в канале крайне на чеку и пужлива. «Зубастая» стоит и читает газету возле берега. Поэтому подходили к водице осторожненько. Освещали  водичку электрофонариком-ружьём, а сверху для герметичности фонарика натягивали… презерватив!  Весьма затруднительно было приобрести спецфонарь  помогающий  подводной охоте. Презервативов надолго не хватало. Покупали изделие №2, конечно, в местной аптеке, «Дрогирее».  Короче картина Репина «Приплыли». Бомжеватые «вольняжки» входят в «аптечку» и клянчат у немки с фамилией: Бюзенбаум на бирке, которое в ихнем переводе выросло в «дерево с грудью»: 

—  Покажите презервативы — тычат они в застеклённую витрину кулачьём и ребром ладони с толстыми пальцами бьют пониже локтя на правой руке! Даме понятно, что колоритные русские интересуются наибольшим размером резинового чехольчика. Тщательно выбирали-то, обсуждая между собой, что купить, козюльки в носу «мизинчиками» шевеля. Молодая немка — отымалка пфенюже к—  такая из себя белокудрая даздрапендра в очках, озадачена: «Что же в конце концов  хотят эти руссы?» А «бомжара», что постарше вдруг заявляет немке на ломанном языке, что хочет примерить кондом. Расстегивает макинтош и лезет в брючной гашник, дабы вынуть фонарь. Пока вычленял из кармана немаленький прибор — немка с криком: «Нет» хлопается в обморок. Померещилось дурце, что к писихатору (урологу) пришли, писюнец казать, а не за гумкой щупак лучить. 

Один раз дурни  Дурнопейко поехали с бредешком  на карпа впотьмах. Вокруг темень, хоть глаза коли,  карп трепещется — натягали  цельный маодзедуновский  чувал. Один: «тише да тише». Другой понять не могёт, в чем дело-то? На противоположном берегу электролампочка  вспыхивает. Гаштет, т.е. немец, отлить в семейных трусселях  вышел и пукнул в конце процесса. Пендельтюр — дверь-предательница, на качающихся петлях, открывающаяся в обе стороны — предательски скрипнула. Хлопнул облегчившийся ганс так  дверью, так, что  открылся багажник его «Трабанта».  Втихаря давай сматывать удочки руки-в-ноги и тягу. Рассвет народился в розовых ползуночках, и поняли горе-рыбачки, что рыбалили они чуть ли не в центре немецкого городка в искусственном прудике. 

В ГДР Дурнопейко впервые подсмотрели у ушлой немчуры, как сбастрячить  самодельную коптильню.  Был бы  корпус  холодильничка из которого вышел весь фрион. (только ли на космонвтов надо сваливать проделывание озоновых дыр?) Эт те не дрочёну разогревать. Внутренности —  утеплитель и т.д. выкидываются одномоментно. На полик водружается  — электроплиточка.  В задней стене — коловоротом  прошивается под электрошнур — дыра. На плиточку —  металлический из нержавейки поднос с опилками. Повыше разноуровневые решёточки (эт на птицефабрику скоммуниздить), можно и крючки, а в крыше сверлилось махонькое (прямо миллиметровое) отверстие  — пердимонокль! После загрузки рыбки или мясца дверку плотненько захлопывали,  плитку в сеть.  Дымок шёл — значит  пердимоноклю залепляли  жвачкой  и получался цимус  пальчики оближешь! Подобные «коптильни» и на балконах в мегаполисах не грех применять. Раз набили цельные, рюмзаки, а через пару дней  в Союз тикать. Накоптили рыбочки и  мясца и повезли домой. Вот изумление у родни было, от угрей, лещей и поросятинки заморской. На балконе ёще забацать захотели сальца — чверёсочки от пуза с сиськами. Да налившие глаза с перепута сунули в хайло баллончик для заправки зажигалок… 

В  расположении гарнизонном, в пожарном водоёмчике  и то окунёчки ходили!  Так они их…на мормышку с «чертом»! Ездили дундуки  по фишкарте на пруды карповых тягать, в каналах-то мелочь  солитёром заражена. Вот ржачки было у дружбанов, когда рассказали, что рыбаки из «дымоходов» вытянули! 

А раз рассказывали. Было у деревеньки рукотворное сонное озеришко. Кинули дурнаши в него тротиловую шашку, но хватили через край. В итоге от озера и след простыл. Ещё пофартило — не зажопили наших кандибоберов-ерундопелей. А тихое озеро воскресло  через  месяцок. 

 Году в 1985 алкоголята-долбобеи Дурнопейко и Сопля припёрли с Союза крутую надувную лодку. Черти понесли их на канал. С поклёвками нормалёк: щука, судак, лещ, окунь. Но чудилам-то всё мало.  Выуживают  шашку, подвязывают якорь и на лодке  по течению сачками рыбку черпать. Якорёк-то не выдержал, то ли вес маловат подобрали, бухнуло  под лодчонкой. Горе-рыбаков вытащили оглушённых вместо карпов. Долговатенько отходили в задницу контуженные. И кликуха привязалась как  банный лист: «лещи».