Современная всемирная литература

Герман Гессе (1877-1962)

 

Из книги «Krisis»

​

​

Закат старости

​

Дремали мы в одном кафе хмельном,

Сливался я щекой с твоею кожей.

И стала юность мне твоя вином,

На старческую брагу не похожей.

К чему, твоё изящество ценя,

Всю роскошь изумительного тела,

Я счастлив после горького удела?

Ты слишком совершенна для меня.

И что у этих столиков холодных,

Где пьянством и игрою тешат прах?

Я скроюсь, утоплюсь в своих подводных

Тоскливых незамеченных мирах.

Забудься, клоун счастья, откажись

От юности чужой, тебя спасавшей.

Крадётся полночь шагом пострадавшей

В твою неразорвавшуюся жизнь!

И вот я встал, шатаясь, в полный рост,

Туманным провожаем светом звёзд.

С усталостью и жаром липких рук

Добрёл домой; принюхиваясь, мимо

Бежал четвероногий чей-то друг;

К себе поднялся еле выразимо —

Из зеркала в теснеющей передней

Пахнуло взглядом гибельным без слёз.

О злобный неприкаянности пёс!

Ты лаял мне о старости последней.

 

 

По прочтении «Степного волка»

​

Весь вечер, видимо, читал свои стихи я,

Их слушали друзья бесстрастно и стихая;

Читал, играл, горел, парил: они же

Те слышали места, что им казались ближе.

Зевая, благодарно бросили творца

В покоях сумрачных бумажного дворца.

Когда б вы задержались хоть на миг,

Я стать сумел бы с вами заодно,

И на земле мы пили бы вино,

Счастливые! Но вот, остыв, я сник.

Они, мои родные, покидая,

Все канули в сонливость темноты,

И так хотел, но не успел тогда я

За ними. Жаль! Гляжу в свои листы,

Гляжу, гляжу, не узнавая миф.

Вино потягиваю. Пусто и свободно.

И очень горько. Вечер проводив,

Уйду не в сны, уйду куда угодно.

​

​

Предчувствие

​

Вижу иногда, будто запоздало

В жизни я степным становился волком, —

Ближе бы душе тайное начало,

Меньше почвы всем бывшим кривотолкам.

Под прозрачным сплошь одеялом дней,

В ощущенье сна, вольного успеха,

Бешеных услад слышится острей,

Искажая рок, будущего эхо:

Там смеются мне гордые руины,

Там рыдает мне звёздная зола,

Там другая высь манит, мы едины

С теми, чьи познать не дано дела,

Там, я вижу, крест — не с моим ли — телом?,

Встречен я в венце подлинным пределом

Солнечных лучей над Системой тленной,

И в один момент слился со Вселенной.

 

Только холод мой высшего пространства,

Беспредельный взгляд, ужаса порог —

Лишь моей мечты страсть непостоянства!

Ибо никогда вольным быть не мог.

Ибо в маете призрачных дорог

Избирал тропу вязкого мещанства,

Хоть и пригубил я богов нектар!

Потому земля, так мне дорогая,

Пленника ведёт к долгожданной плахе,

Торопясь отнять неуместный дар,

И уже ревёт совесть в позднем страхе,

Адресата всё не настигая.