Современная всемирная литература

Представляется очень интересным проследить творческий путь философов. Хотя бы пунктирно. Мы обнаружим, что таковой буквально кишит закономерностями вопреки отъединенности во времени, расстоянии и культурной начиненности.

 

Философы делятся на две большие группы: философы профессиональные и философы непрофессиональные. Вот их различие представляемое, так сказать вживую. Однажды Витгеншнейн явился на конгресс философов, проходивший в Лондоне. Он был в коротких шортах, с рюкзаком за плечами. Сегодня так одеваются многие философы-нефилософы, а тогда подобный вид был характерен лишь для туристов. Философы же были люди солидные, в смокингах и при бабочке. Витгенштейн остановился в затруднении в университетском холле, как раз где происходила запись участников конгресса. Регистратор, посмотрел на него, покачал головой и с сомнением сказал: "Боюсь, вы несколько ошиблись. Здесь собираются философы". —"Я тоже этого боюсь", —ответил Витгенштейн.

 

Философы профессиональные, это те, кто поокончал философские факультеты, имеют соотв степени и удостоверения, издают монографии и все такое прочие. Непрофессиональные —это не пришей кобыле хвост. Они не занимают никаких философских постов, знай себе размышляют над всякими проблемами, и занимют в жизни, чем бог послал. Настоящие философы встречаются в обеих этих категориях.

 

Профессиональными философами были родоночальники всех философских идей, начиная от Платона (и даже Фалеса и Пифагора, хотя о последних мало что известно) и кончая Августином и Боэцием. Затем профессионалами были средневековые схоласты, типа Абеляра, Оккама и др. В новое время эту разновидность прочно оккупировали немецкие профессора, среди которых были и Кант, и Гегель, и Фихте, да и Маркс начинал подрабатывать на этой ниве.

 

Непрофессиональные философы появились чуть позже, и выдвинули из своей среды Сенеку, Декарта, Юма, Беркли. Профессионалы постепенно вытеснили непрофессионалов из этой сферы, но и в новое время сюда затесываются люди с улицей типа Ортеги-и-Гассета.

 

К непрофессиональным философам можно отнести также мыслителей, которых в противном случае просто некуда девать: писатели не писатели, философы не философы, и все же сказать, что они серединка наполовинку, язык не повернется. Руссо, Винкельман, Карлейль —вот представители этой замечательной плеяды.

 

0 лет. В этом возрасте, сколько известно автору никто из философов, как профессиональных, так и не очень, ничего не совершил. Но не грех поэтому вспомнить о тех, кто произвел их на смерть.

 

Родителей Канта были никто и звать их было не как. Это не значит, что он был сиротой. Просто происходили они из простого звания, метрические книги и никакие документальные свидетельства о них не сохранились. Все, что о них известно, известно со слов самого Канта.

 

Главное, о чем не счел нужным умолчать будущий философ, это не то, чем они занимались в жизнь, а то, что они принадлежали к секте пиетистов.

 

"Хотя религиозные представления того времени и понятия о том, что такое добродетель и набожность, были весьма неясны, но соответствовавшие им вещи были найдены. Пусть говорят, что угодно, о пиетизме, но люди, относившиеся к нему серьезно, были люди почтенные. Они обладали наивысшим возможным для человека спокойствием, веселостью, внутренним миром, не смущались никакими страстями, не боялись никакой нужды, никаких преследований. Никакой вызов, никакое задирателъство не смущало их внутреннего мира и не побуждало их к гневу и вражде. Словом, всякий наблюдатель невольно должен был уважать их. Я помню еще теперь, как однажды начался спор о правах между двумя цехами — шорниками (выделывавшими ремни) и седельниками. Мой отец сильно пострадал в этом деле; но даже при домашнем обсуждении этой ссоры в словах моих родных было столько пощады и любви к противникам, что, хотя я был маленьким мальчиком, мысль об этом никогда меня не оставит", —вот как характеризовал домашнюю среду из которой он вышел, сам Кант.

 

О родителях Дидро было известно поболее. Его отец был зажиточным ремесленником, а дядя ступенькой выше, почитай каноником. Именно положение дяди и определило будущий путь писателя. Мастерская доставалась старшему сыну, а Денис, будучи вторым должен быть определить свою краюху хлеба на религиозной ниве. И еще его отец был очень уважаемым человеком. Уже известным писателем Дидро побывал на родине, и ему говорили: "Вы, мсье, хороший человек, но если вы думаете сравняться с отцом, так вам до него далеко".

 

4 года. Мамардашвили с семьей переезжает в Россию. Его отец становится слушателем Ленинградской военно-политической академии

 

5 лет. Фому Аквинского отдают на воспитание в монастырь Монте-Кассино. Это был чисто политический расчет. Граф Аквинский долго воевал с монастырем, пока не заключил мир: монастырь признает себя во власти графа, граф сохраняет монастырю все его привилегии, а один из его сыновей становится аббатом этого монастыря. Выбор пал на Фому, отнюдь не неверующего, ибо первым вопросом, который он задал при приеме в школу был: "Что есть бог?" Правда, свидетельство идет от его средневекового описания

 

7 лет. Макиавелли начинает изучать латынь с приглашенным репетитором. Происходил он далеко не из богатой, хотя и достаточно обеспеченной семьи. Его отец, торговец средней руки, был гораздо образованнее прочих горожан. Читал на латинском языке. Особенно увлекался Титом Ливием и даже составил книгу "Названия всех городов, провинций, рек, островов и морей, которые употребляются в Ab Urbe condita". За это он получил За этот девятимесячный труд он получил один экземпляр вышедшей из печати книги, "четыре ливра и пять сольдо, причем часть суммы была отдана красным вином и уксусом.

 

В первый раз в первый класс идет Барух Спиноза. Особо выдающимися его школьные годы назвать трудно: он учился в еврейской школе, где математику учили как прикладную науку к торговле, а пуще всего пацанов гоняли по Талмуду и Маймониду, главному еврейскому философу, жившему за 400 лет до Спинозы

 

8 лет. Детство будущих гениев преисполнено чудесами и знамениями или анекдотами, как кто во что горазд верить. Что там Фома Аквинский? Вот и Гроциус в этом возрасте сочиняет детские стихи и удивляет преподавателей

 

9 лет. Пацан Дидро поступает в колледж иезуитов. Способностями он обладал выдающимися —хотелось бы найти хоть одну биографию выдающегося человека, который бы с детства не обладал выдающимися способностями, —но был как ртуть. И пяти минут не мог усидеть на месте. В нормальной школе его родители бы не отдыхали без вызовов к директору, а иезуиты умели перемалывать всякого, при этом не угнетая его способностей.

 

10 лет. Кант ступает на колею, с которой он не сошел до конца жизни. на ту колею, которая прямиком, как путь грешника в ад или праведника в рай без околичностей вела его в цех философов: родители отдали его в Фрихрихианскую коллегию —среднюю школу —где изучалась теология. Заслуг Канта в начале его пути никакого не было. Весь его последующий путь определила его мать. Она увидела, что пацан смышлен не по летам, и решила, что цех шорников, каковым был ее муж и большинство их детей (а их было 11 штук) обойдется и без Иммануила. Посоветовавшись с духовником она и определила его в коллегию.

 

В школе Кант преуспел в классиках, то есть изучении латинского и дргреческого языков. что также было предопределено стечением обстоятельств. Ибо кроме, очень хорошего уровня латинского в этой школе было больше нечему учиться. Преподавание и математики, и музыки, и всего прочего было поставлено из рук вон плохо. Что неудивительно, ибо Кенингсберг был тогда заштатным немецким городком, типа Мусохранска —спасибо хоть с латинским преподавателем Канту повезло

 

11 лет. Гроциус начал учиться в Дельфтском университете. Это был необыкновенно ранний возраст для студента даже для тех времен, когда 16— и даже 14-тилетние оболтусы считались вполне созревшими для студенческой жизни

 

12 лет. Абеляр был посвящен в священническое звание. Тогда это был единственный способ к гуманитарной карьере

 

13 лет. Дидро по настоянию дяди выбривают темечко, что значит посвящение в священническое звание.

 

Гегель учится в гимназии и начинает посещать герцогскую библиотеку. Он много читает и делает выписки из прочитанного. Уже в этом возрасте проявляется его страсть к систематизации. Выписки Гегель делает на отдельных листах, которые раскладывает по рубрикам: филология, эстетика, физиогномика. арифметика, геометрия, психология, история, богословие, философия. Внутри каждого раздела соблюдается алфавитный порядок. Все уложено в папки, снабженные этикетками; таким образом, нужную выписку можно легко найти

 

14 лет. Фома Аквинский поступает в Неаполитанский университет, где ему следует приличия ради научиться богословию ради будущей аббатской синекуры. Однако вместо чисто формальных занятий он напрочь увлекается богословием, посещает монашеские ордена, знакомится с их уставом и долбит Аристотеля гораздо больше, чем это требуется для выполнения учебного плана

 

15 лет. В школе иезуитов с будущим философом произошел обладающий очарованием старинного рассказа эпизод. Однажды Дидро не пошел в школу. "Ну и чем ты собираешься заняться", —спросил его отец. "Буду. как и ты, ножовщиком". —"Ну что ж это дело, а пока ложись спать". Наутро отец дал Денису шкурку для обработки. А у Дидро при всех его способностях руки росли из жопы. За что бы он ни брался, только портил. Естественно, чуда не произошло и на этот раз, провозившись час со шкуркой и искромсав ею всю, он сел к окну, и ударился в свою обычную мечтательность.

 

Отдадим должное отцу: он не стал настаивать на продолжении школьных занятий. а отвез сына в Париж и устроил в другую школу (коллеж д'Аркур) учиться на адвоката. Потом он перебрался в коллеж Великого Луи и там в этот же год получил степень адвоката.

 

Не по дням, а по часам зреет Гроциус. В свите правителя Нидерландов он живет в Париже и получает докторскую степень в Орлеанском университете. Король Генрих IV называет его голландским чудом

 

16 лет. Кант поступает в университет, такой же заштатный в том же заштатном городке, что и школа. Но в данном случае заштатность шла ему на пользу. Здесь не было той муштры и надзора, как в лучших университетских центрах Германии и потому, кто хотел, могли развивать довольно свободно свои идеи. Большинство развивали их в сторону разгильдяйства и ограниченности. В том числе и богословы, и философы, и филологи. Зато физику и математику вел Кнутецен —человек одержимый и нестандартных взглядов.

 

Он знакомил учеников с ньютоновской философией (натур-, разумеется: тогда еще такого деления на гуманитарные и общественные науки, как ныне, не было). Наверное, там он и заронились в Иммануиле эти размышления о пространстве и времени, над которыми он так много поломал голову позднее, и заставил поломать многих. У Ньютона же все было просто: пространство —это громадный пустой ящик, возможно, без границ, в который напиханы разные тел от микробов и атомов до планет. А время течет себе потихоньку и течет: все в одном направлении и само по себе независимо от того, что там делают и чем занимаются тела

 

Гроция принимают в цех адвокатов, то есть становится профессиональным юристом. Растет как на дрожжах.

 

Августин теряет девственность. Стоят ли такие вещи упоминания в биографии великих людей? В случае с Августином да, ибо он по этому поводу испытывал мерзость и отвращение к себе до конца жизни, и каялся так, как среднестатистические работники органов внутренних дел не каются за участие в массовых репрессиях

 

17 лет около. В этот год или позже —сам Макиавелли пишет —что с ранней юности —он начинает записывать все достопримечательное, что происходит, как вокруг него, так и внутри. Эти записи потом оказывают неоспоримое влияние на его историографические труды

 

18 лет. Гроций составляет "Историю Голландии" на латинском языке. В этом же году он становится юрисконсультом Ост-Индской компании, мощнейшей торговой организации, бюджет которой превосходил бюджет большинства тогдашних европейских стран, включая такие как Англия или Польша. Одновременно становится советником по праву правителя Голландии Ольденбарвельта.

 

Фихте поступает в Йенский университет, но проучившись всего год переходит в Лейпцигский. И там и там он изучает теологию, не потому что был особенно пристрастен к знанию божественных тайн, а потому что ему сыну бедных родителей, место приходского священника было высшей обеспеченной ступенью финансового развития. Колебания между университетами объясняются той же причиной: в Йене за его образование платили благодетели, а когда финансовая подпитка с той стороны иссякла, он перешел туда, где учиться было подешевле.

 

И Гегель поступает в университет, но Тюбингенский. Студенты любят разгульную жизнь, играют в карты, волочатся за девушками, дерутся на дуэлях. Гегель хороший товарищ, старается не отстать от других, и время от времени попадает в переделки. И все же эти шалости скорее уступки молодости, чем внутренний порыв.

 

По сути он весь в занятиях, в книгах. Не только по долгу, но и по собственным склонностям. Его мало увлекают физические упражнения. Гораздо охотнее он проводит время за книгой, много читает художественных произведений. Но и здесь его выбор характерен. Он с пренебрежением относится к модным тогда романам, презирает баллады, мещанские драмы и комедии. Его любимые авторы Гомер, Вергилий, Эсхил, Сенека. Однокурсники над ним смеются, называют его "стариком". В альбоме одного из них появляется карикатура: сгорбленный Гегель ковыляет на костылях, под ней подпись: "Боже, помоги старику"

 

19 лет. Дидро в Парижском университете получает магистерскую степень (Maitre es art). Его принимают в коллегию адвокатов. Но он не занимается делами, а целыми днями гоняет балду. То есть изучает языки, математику, физику, увлекается философией. Патрон пожаловался родителю. Отец приструнил сына, но тот взбрыкнул, сказав, что ему и так хорошо. На этом его адвокатская карьера закончилась и он стал вести жизнь умственного пролетария.

 

Для ради вразумления семья скрадывает Фому из Неаполя и помещает его для перевоспитания в одном из замков. Чуть ли не с ножом к горлу от него требуют отречения от христианства, не формального, а по сути: слишком уж он всерьез отдается богу.

 

Мамардашвили с золотой медалью расстается с десятилеткой. Почему так поздно? Конечно, была война, но все же он жил в относительно благополучной Грузии, посещал одну из самых престижных тбилисских школ. Как бы то ни было, но он поступает на философский факультет МГУ, как раз в разгар космополитических чисток. Но и в разгар очень плодотворных общественных дискуссий по философии, языкознанию.

 

Еще ничему толком сам не научившись, Фихте начинает учить других. Он пытается обучать королевских детей, благо королевств (фюршерств) в Германии тогда было 256, хочет издавать журнал "Образование для женщин". Но из этих затей ничего не выходит. Заметим, что образовывать женщин он взялся не с бухты-барахты. Хотя он был и молод, но горяч и успел обручиться с Марией Ранн. Девушкой старшей его на 7 лет, но развитой и тянувшейся к развитию. Именно беседы с ней и внушили ему мысль, что он может двигать женщин в науку.

 

Кроме того, Фихте пишет стихи, новеллы, пьесы, даже роман, но ни один издатель не находит в них ничего примечательного

 

20 лет. Дидро становится репетитором. Но свои занятия он ценит дороже. Однажды через друзей он получает хорошо оплачиваемое место у генерального откупщика Путуа. Но через несколько месяцев оставляет его: "Мне так хорошо у вас в доме, что лучшего я и желать не могу: и комнатою, и столом я свыше всякой меры доволен. Денег у меня гораздо больше, чем мне нужно. Но пока я делаю из ваших ребят людей, сам опускаюсь в умственном отношении, становясь ребенком. Я умираю у вас, а умереть я не хочу".

 

Поняв, что с Фомой не справиться, неверующим он ни за что не будет, ему дают вольную, и он отправляется в Париж, где слушает лекции Альберта Великого, стремясь понять Аристотеля. По дороге брат сжалился над целомудрием Фомы и ночью впихнул к нему в комнату юную обольстительницу. Та молчком легла с ним рядом, и когда Фома обнаружил провокацию, он как ужаленный подскочил, прогнал девушку (выбросил вслед за ней ее одежду) и начертал крест над входом.

 

Спиноза поступает в амстердамскую школу ван Энде. Причиной было желание действительно чему-то научиться, что в узком мирке еврейской диаспоры было невозможно. Совершенствовался у ван Энде Спиноза прежде всего в латинском языке, который кое-как освоил самостоятельно, но весьма плохо, по его собственному мнению. Из чего ясно, что будущий философ уже определил свой путь, и путь этот лежал вне проторенных узких тропинок своей среды.

 

К этому же времени относится роман Спинозы с дочерью ван Энде, красивой и образованной девушкой. Роман не кончившийся ничем, кроме массы легенд и домыслов уже в наше время. "Любовь ...была для Спинозы мимолетной мечтой, за которой навсегда последовал отказ от счастья. Это отречение не представляло для Спинозы чего-либо тяжелого; оно соответствует его привычному, основному душевному настроению. Спиноза никогда не знал бурных страстей, страсти никогда не оказывали на него подавляющего влияния. Ошибочно было бы смотреть на его роман с сентиментальной, меланхолической точки зрения. ум его слишком ясен и светел для того, чтобы обольщаться чувством счастья и впадать в угнетенное настроение под влиянием грустных ощущений. В герои романа Спиноза не годится. Те, которые превращают биографию Спинозы в слащавую любовную драму, забывают об его уме, обнаруживают непонимание силы его характера" (Куно Фишер)

 

21 год. Карьера Гроция все взлетает и взлетает. Он становится юридическим советником принца фон Нассау. Пишет работу "О справедливой цене".

 

22 года. Кант заканчивает университет. Ничем особым в университете он себя не проявил. Добросовестный, прилежный студент: посещал все лекции, во время сдавал курсовые и экзамены. Да и как проявить себя, если от студента требовали, как в нынешних да и советских вузах, "знания предмета" в соответствии с читаемыми курсами, а никаких не творческих способностей.

 

Поэтому и дорога его в будущее рисовалась, как уходящая в необъятную и неопределенную даль. В вузе все места были заняты. В школах тоже. Его было приняли учителем в школу, но другой кандидат оказался расторопнее. Обычно выпускники шли либо в юристы, либо в священники. Ни к той, ни к другой стезе у Канта не был ни охоты, ни способностей. Он прекрасно разобрался с физикой и математикой, но промышленный переворот еще не стоял на повестке дня, и эти знания не было востребованы. А тут еще умер отец, и он оказался совсем без средств.

 

Что было делать бедному Канту? Ничего лучшего, чем пробиваться репетиторством, ему не пришло в голову.

 

Где-то в этом возрасте Спиноза, уже набравшись смелого и вольнолюбивого духа, обнаружил в Священном писании массу хронологических нестыковок. Каковые мысли он и не скрывал от окружающих

 

23 года. Кант выходит в публичное пространство: печатает свою первую работу за счет двоюродного дяди, который. кстати, вообще смазывал на первых порах его скудный репетиторский хлеб хоть каким-то маслом. Работа скромно называлась "Ясные как солнце мысли об истинной оценке живых сил в природе".

 

Также в этом возрасте дебютирует в печати Дидро. Отец отказался платить его долги (еще одна история о жестокосердном отце и непокорном сыне, только вот сын-то был не того: вел жизнь паразита и висел у родителей на шее). Дидро перебивается случайными заработками. Тут-то ему и подлетел заказ от издателей перевести историю греков некоего Станьяна.

 

Заметим, что тогда переводчик это не то что ныне. Переводами подрабатывали в Париже тысячи, и это была такая же поденная работа, как рекламный агент ныне. В отличие от нашего времени, когда переводчики, несмотря на все стоны и ахи с их стороны, живут припеваючи относительно прочих профессий, и образуют замкнутую касту, куда со стороны попасть так же трудно, как и на любую блатную работу. Дидро же бы никто и не знал, как переводчика если бы не последующая слава. Английский язык к тому времени Денис знал великолепно, что иначе как чудом не назовешь. Пособий тогда не было, двуязычных словарей почти не было, репетиторы, которыми Париж тогда кишмя кишел, были ему не по карману.

 

Характер Дидро вполне проявился в этом переводе. Живой, подвижный, неспособный чем-либо увлечься в течение нескольких часов, Дидро, когда его что-то интересовало, мог упорно не хуже Канта долбить в одну точку. Именно так обстояло дело и с английским переводом. Исследовали отмечают, что оригинал и рядом не валялся с переводом: пользуясь отсутствием авторского права, Дидро, который, по его словам, практически не знал тогда греческой истории, привлек к работе массу дополнительных источников: благо книжные лавки были тогда своеобразными библиотеками, где за небольшую плату можно было читать любые книги не покупая их.

 

Заметим разницу между Парижем и Кенигсбергом. В Париже можно было интеллектуалу найти пусть поденную, но работу, в провинции, практически нет.

 

С Мамардашвли происходит очень странное событие. На 4-м курсе он вдруг проваливает экзамен по политической экономии социализма. В газете "Московский Университет" напечатано: "Отличник Мамардашвили не смог правильно разобраться в вопросе о двойственной природе крестьянского хозяйства". Ну, допустим, пару схлопотать можно было ни за что: преподаватель не в духе, попался на шпаргалке, причем, скорее всего не сам, а помогая товарищу: они ведь, отличники, гораздо чаще ловятся, чем бездельники. Но если человек в отличниках доходил до 4-го курса, то таких, как правило, тянут за все уши и др части тела.

 

Гегель заканчивает университет, но не спешит стать пастором: основная профессия выпускников, предпочитая легкий, но ненадежный хлеб домашнего преподавателя. Похоже, главным при выборе будущим философом профессии были наличие свободного времени и доступ к богатой библиотеке нанимателей из Берна. Здесь Гегель увлекается Кантом. Правда, будущий путаник и сложнописец пока не в состоянии одолеть "Критику чистого разума" и сосредотачивает огонь своего интеллекта на мелких работах Канта.

 

Потихоньку начинает писать и сам

 

24 года. Мамардашвили присоединяется к кружку "диалектических станковистов". Кружки в советских вузах весьма не поощрялись. Существование подобного кружка следует отнести к историческим загадкам.

 

Спинозу отлучают от синагоги и изгоняют из Амстердама. Тогда это была очень серьезная кара. Это сегодняшнее общество во многом скопление атомарных единиц. Тогда же люди жили общинами, и лишившись поддержки родных и друзей, человек если и не был обречен на вымирание, то серьезных последствий ему было не миновать. Тем более что рассорившегося с евреями Спинозу вовсе не ждали с распростертыми объятиями христиане. Все же Спиноза нашел себе единомышленником в секте коллегиантов. которые нашли для него на первых порах и кров, и хоть какой-то способ зарабатывать средства к существованию.

 

Непосредственным поводом разрыва была попытка убийства Спинозы кем-то из фанатиков, после чего будущий философ, который до той поры все еще надеялся на примирение с общиной, окончательно откололся от еврейства

 

25 лет около. Кант преподает науки отпрыску графов Кейзерлингов. Это был удачный сбег обстоятельств. У графа в его поместье была богатая библиотека, его жена увлекалась литературой и искусством, и Кант, уча других, самообразовался и сам, чего в провинциальном Кенигсберге при отсутствии хороших библиотек и дороговизне книг ему бы не удалось.

 

Фома уже достиг священнического сана и вдруг снова отпрашивается в Париж для учебы. Однажды ему было видение (ох уже эти святые, вечно их посещают какие-то видения), что ему нужно очистить христово учение от скверны. А скверной была вкривь и вкось понятое и очень популярное тогда среди богословов учение Аристотеля. Он долго плакал и молился, после чего сознался настоятелю, что нет у него необходимых знаний, чтобы мечом истины побороть неверных. Любопытно, но этому поверили и его снова отпустили на учебу.

 

К власти во Флоренции приходит неистовый монах Саванарола. Макиавелли с восторгом юности приветствует правление этого человека. И все же в это время среди его записей появляется такая: "" "Если закон этот был полезен, надо было заставить его соблюдать; если нет —не следовало за него так бороться". Потом она прозвучала в его "Рассуждениях о первой декаде Тита Ливия" по поводу того, что в Риме творился судебный произвол.

 

Спиноза возвращается в Амстердам. Живет преподаванием картезианской философии, а поскольку это приносит весьма скудный доход, изучает ремесло полировки линз. Пишут, что в этом ремесле он достиг совершенства, давая пример того, что у людей большого ума не всегда руки из жопы растут

 

26 лет. Гегель —типичный книгочей. Друзья вытаскивают его на прогулку в Альпы. И что? Вот что он записывает в своем путевом дневнике... Любопытно, люди тогда путешествуя, обязательно вели путевой дневник: не только писатели, а даже такие как Гегель не понятно кто, и даже вообще далекие от наук и литературы субъекты. Покажите мне в наше время хоть одного писателя, не говоря уже о неписучих массах, кто бы вел путевые дневники? Фотки, селфи —вот и все. Итак, в путевом дневнике Гегель записывает: "Среди этих бесформенных масс нельзя найти чего-либо такого, что порадовало бы глаз и дало бы занятие игре воображения. Размышляя о возрасте этих гор и о тех особенностях возвышенного, которые им приписывают, разум не обнаруживает ничего, что бы ему импонировало, порождало бы удивление и восторг. Вид этих вечно мертвых масс вызвал у меня только однообразное и бесконечно скудное представление: так всегда"

 

Гегель всерьез озаботился христианством. Клепает одну работу за другой. По большей части незаконченные "Народная религия и христианство" и "Жизнь Иисуса". Но также и законченная "Позитивность христианской религии". Ничего путного в этих набросках, как уверяют биографы нет: так намеки на будущие идеи.

 

27 лет. Учил Спиноза большей частью бесплатно, что также вызывало ярость его противников ("Он даром распространял свои зловредные атеистические идеи"). Вокруг Спинозы из его учеников стихийно создается кружок. Главной целью молодых людей является изучение философии Декарта.

 

В восторге от событий во Франции Фихте бросает неугомонный его жар в политическую деятельность. Сегодня бы он записался бы в какую-нибудь политическую партии, а тогда за неимением оных он становится масоном. И сразу же берется за реформирование ложи на более демократических принципах.

 

Карл Маркс публикует свои "Тезисы о Фейербахе", где поднимает хвост на всех мэтров тогдашней философии, а особенно кумира берлинских "архивных юношей" Гегеля.

 

Молодые немецкие демократы и революционеры так достали из Парижа прусское правительство, что оно попросило французов выслать их из страны. Сказано —сделано. Однако в лице французских либералов поднялся кипеж: "Есть у нас во Франции демократия или нет, какого хрена мы идем на поводу у авторитарного прусского режима". Правительство Гизо дало задний ход, и высылку отменили. Для всех, кроме Маркса. Никто еще не разбирался в его теориях, но уж очень забористым и неистовым он показался. Поэтому резонно посчитали, что таковым в Париже не место

 

28 лет. Первая публикация Мамардашвили: выход статьи "Процессы анализа и синтеза". Вот это по нашему. Человеку уже 28 лет и он только-только начал появляться в печати, с материалами вторичного свойства.

 

Спиноза переселяется в небольшой городок возле Лейдена Рейнсбург. Человеком он был добросердечным и общительным, и поэтому и здесь без связей и рекомендаций он быстро завоевывает популярность у местных интеллектуалов. Со многими из них он вступает потом в переписку, сохранившуюся до сих пор. Были среди его новых знакомых и люди состоятельные, но гордый и щепетильный философ, начитавшись Булгакова —"никогда ничего не просите у власть имущих, придут и сами все дадут; но и тогда не берите" —упорно отказывается от всякого материального вспомоществования. Кстати, ремесло, которое его кормит отнюдь не легкое и не приятное —стеклянная пыль и постоянно согбенное положение поспособствовали ранней смерти Спинозы.

 

Фихте, становится поклонником Канта, ибо поэтом, правда, не очень удачным и очень неизвестным он был уже давно. Гегель переживает первую любовь. К модистке. Но жениться и не думает: "Никакая любовь не бывает столь сильна, чтобы заставить удалиться в пустыню, отказаться от удобств и жить одной только любовью". Этот человек полностью посвятил себя умственной деятельности, и на все остальное он просто не тратит душевных сил. Характерно, что ради своей науки (а философией в собственном смысле слова он тогда еще не занимается, вернее занимается наряду с другими предметами, в частности, политэкономией) он подавляет даже голос плоти, что сбивает с панталыку большинство нормальных людей.

 

Гегель публикует свою первую работу: перевод с французского писем швейцарского публициста Карта. Многие философы. писатели начинали с переводов, тогда как у нас, даже уже заявив о себе в печати, никто не допустит тебя до переводов

 

29 лет. "История Греции закончена". Дидро шляется по салонам и заводит многочисленные знакомства в интеллектуальной среде —это вам не Кенингсберг, где все интеллектуалы были наперечет, причем даже по очень снисходительным меркам навряд ли тянули на такое звание. Среди прочих он знакомится с яростным бароном Гриммом и нерусским арфистом Руссо.

​

Продолжение следует.